Мне дали Бродского

[josef_julian]

Здесь.
Вообще-то я не его поклонница :). Точнее, он мне не близок. Как в чудесном анекдоте Довлатова, он пессимист, а я оптимист :).
Больше всего я люблю у него Письма к римскому другу - за чеканную поступь слога,
латинянскую простоту (обычно ему не присущую) и пронзительность

Нынче ветрено и волны с перехлестом.
        Скоро осень, все изменится в округе.
     Смена красок этих трогательней, Постум,
        чем наряда перемена у подруги.

     Дева тешит до известного предела --
        дальше локтя не пойдешь или колена.
     Сколь же радостней прекрасное вне тела:
        ни объятья невозможны, ни измена!

        ___

     Посылаю тебе, Постум, эти книги.
        Что в столице? Мягко стелют? Спать не жестко?
     Как там Цезарь? Чем он занят? Все интриги?
        Все интриги, вероятно, да обжорство.

     Я сижу в своем саду, горит светильник.
        Ни подруги, ни прислуги, ни знакомых.
     Вместо слабых мира этого и сильных --
        лишь согласное гуденье насекомых.

        ___

     Здесь лежит купец из Азии. Толковым
        был купцом он -- деловит, но незаметен.
     Умер быстро -- лихорадка. По торговым
        он делам сюда приплыл, а не за этим.

     Рядом с ним -- легионер, под грубым кварцем.
        Он в сражениях империю прославил.
     Сколько раз могли убить! а умер старцем.
        Даже здесь не существует, Постум, правил.

        ___

     Пусть и вправду, Постум, курица не птица,
        но с куриными мозгами хватишь горя.
     Если выпало в Империи родиться,
        лучше жить в глухой провинции у моря.

     И от Цезаря далеко, и от вьюги.
        Лебезить не нужно, трусить, торопиться.
     Говоришь, что все наместники -- ворюги?
        Но ворюга мне милей, чем кровопийца.

        ___

     Этот ливень переждать с тобой, гетера,
        я согласен, но давай-ка без торговли:
     брать сестерций с покрывающего тела --
        все равно что дранку требовать от кровли.

     Протекаю, говоришь? Но где же лужа?
        Чтобы лужу оставлял я -- не бывало.
     Вот найдешь себе какого-нибудь мужа,
        он и будет протекать на покрывало.

        ___

     Вот и прожили мы больше половины.
        Как сказал мне старый раб перед таверной:
     "Мы, оглядываясь, видим лишь руины".
        Взгляд, конечно, очень варварский, но верный.

     Был в горах. Сейчас вожусь с большим букетом.
        Разыщу большой кувшин, воды налью им...
     Как там в Ливии, мой Постум, -- или где там?
        Неужели до сих пор еще воюем?

        ___

     Помнишь, Постум, у наместника сестрица?
        Худощавая, но с полными ногами.
     Ты с ней спал еще... Недавно стала жрица.
        Жрица, Постум, и общается с богами.

     Приезжай, попьем вина, закусим хлебом.
        Или сливами. Расскажешь мне известья.
     Постелю тебе в саду под чистым небом
        и скажу, как называются созвездья.

        ___

     Скоро, Постум, друг твой, любящий сложенье,
        долг свой давний вычитанию заплатит.
     Забери из-под подушки сбереженья,
        там немного, но на похороны хватит.

     Поезжай на вороной своей кобыле
        в дом гетер под городскую нашу стену.
     Дай им цену, за которую любили,
        чтоб за ту же и оплакивали цену.

        ___

     Зелень лавра, доходящая до дрожи.
        Дверь распахнутая, пыльное оконце,
     стул покинутый, оставленное ложе.
        Ткань, впитавшая полуденное солнце.

     Понт шумит за черной изгородью пиний.
        Чье-то судно с ветром борется у мыса.
     На рассохшейся скамейке -- Старший Плиний.
        Дрозд щебечет в шевелюре кипариса.

Comments

[aurinko2010.livejournal.com]

С Бродским у меня не сложилось.
Зато сложилось с Левитанским.

СТО ДРУЗЕЙ

Ста рублей не копил — не умел.
Ста друзей все равно не имел.
Ишь чего захотел — сто друзей!
Сто друзей — это ж целый музей!
Сто, как Библия, мудрых томов.
Сто умов.
Сто высотных домов.
Сто морей.
Сто дремучих лесов.
Ста вселенных заманчивый зов:
скажешь слово одно —
и оно
повторится на сто голосов.
Ах, друзья,
вы мудры, как Сократ.
Вы мудрее Сократа стократ.
Только я ведь и сам не хочу,
чтобы сто меня рук — по плечу.
Ста сочувствий искать не хочу.
Ста надежд хоронить не хочу.
...У витрин, у ночных витражей,
ходят с ружьями сто сторожей,
и стоит выше горных кряжей
одиночество в сто этажей.

[lena-yarosh.livejournal.com]

Юль, люблю его! Но знаю только хрестоматийное...
"Каждый выбирает по себе..." И т.д.

[aurinko2010.livejournal.com]

Там великолепие во всех томах, Лен! То, что я положила - хотела как-то выложить у себя, когда молчала. Давай ещё выложу и спать пойду - завтра чумачечий день.


Иронический человек

Мне нравится иронический человек.
И взгляд его, иронический, из-под век.
И черточка эта тоненькая у рта -
иронии отличительная черта.

Мне нравится иронический человек.
Он, в сущности,- героический человек.
Мне нравится иронический его взгляд
на вещи, которые вас, извините, злят.

И можно себе представить его в пенсне,
листающим послезавтрашний календарь.
И можно себе представить в его письме
какое-нибудь старинное - милсударь.

Но зря, если он представится вам шутом.
Ирония - она служит ему щитом.
И можно себе представить, как этот щит
шатается под ударами и трещит.

И все-таки сквозь трагический этот век
проходит он, иронический человек.
И можно себе представить его с мечом,
качающимся над слабым его плечом.

Но дело не в том - как меч у него остер,
а в том - как идет с улыбкою на костер
и как перед этим он произносит:- Да,
горячий денек - не правда ли, господа!

Когда же свеча последняя догорит,
а пламень небес едва еще лиловат,
смущенно - я умираю - он говорит,
как будто бы извиняется,- виноват.

И можно себе представить смиренный лик,
и можно себе представить огромный рост,
но он уходит, так же прост и велик,
как был за миг перед этим велик и прост.

И он уходит - некого, мол, корить,-
как будто ушел из комнаты покурить,
на улицу вышел воздухом подышать
и просит не затрудняться, не провожать.

[lena-yarosh.livejournal.com]

Юль, спасибо, дорогая!